Психоаналитические термины и понятия — архетип

Психоаналитические термины и понятия — архетип

Первообраз «Маска»

Данный архетип в переводе с латыни означает личину – публичное лицо человека. Иначе говоря, то, как люди проявляют себя в рамках межличностных отношений. Маска символизирует множество ролей, проигрываемых человеком в соответствии с существующими социальными требованиями.

В восприятии Юнга, она служит цели: производить особое впечатление на остальных людей либо утаивать от них свою истинную внутреннюю сущность. «Персона» как архетип всегда необходима человеку для того, чтобы, так сказать, ладить с остальными в рамках повседневной жизни. Но Юнг предупреждал в своих концепциях о последствиях наделения данного архетипа значимостью. В частности, человек становится поверхностным, неглубоким, и ему будет выделена лишь одна-единственная роль, он пребудет в отчуждении от истинного красочного эмоционального опыта.

Значение рассматриваемого понятия и положений доктрины о нем

И то и другое достаточно сильно повлияло на мысли, творчество исследователей религии, мифа (сотрудничавший с Густавом Карл Кереньи, румынский мифолог Мирча Элиаде, индолог Генрих Циммер, исламовед Анри Корбен, американский мифолог Джозеф Кэмпбелл, гебраист Гершом Шолем), литературоведов (канадский мифолог Нортроп Фрай, английский мифолог Монти Бодкин), теологов, философов (немецкий ученый Пауль Тиллих) и даже ученых-негуманитариев (биолог Адольф Портман), видных деятелей искусства, литературы (Герман Хессе, Федерико Феллини, Томас Манн, Ингмар Бергман).

Сам Юнг малопоследовательно раскрывал существующую взаимозависимость архетипов, выступающих в качестве элементов психоструктур, и мифологических образов, являющихся продуктами первобытного сознания. Он понимал ее сначала как аналогию, затем как тождество, потом как порождение одних другими. В связи с этим в уже поздней литературе рассматриваемый термин используется просто как обозначение общих, фундаментальных, общечеловеческих мотивов (мифологических), первоначальных схем представлений, которые лежат в основе любого рода структур (к примеру, мировое древо) уже без необходимой связи с так называемым юнгианством.

Взаимосвязь первообразов с чувствами и мыслями

Как уже упоминалось ранее, архетипы – это «начальные образы». Юнг утверждал, что каждый из них связан с определенной тенденцией выражать конкретные типы чувств, мысли относительно соответствующей ситуации, объекта. К примеру, ребенок воспринимает свою мать посредством ее настоящих характеристик, окрашенных неосознанными представлениями касательно данных об архетипических атрибутах матери: воспитании, зависимости, плодородии.

Таким образом, если резюмировать все вышесказанное, то получится следующее: рассматриваемая в данной статье концепция внесла неоценимый вклад в многочисленные области, в ее основе сконцентрированы такие понятия, как архетип и символ. Юнг охарактеризовал первое как первообраз, а второе – как средство его выражения в человеческой жизни.

Литература

• Аверинцев С. С. Архетипы // Мифы народов мира. Энциклопедия: в 2 т. / гл. ред. С. А. Токарев. — М.: Советская энциклопедия, 1992. — Т. 1 А-К. — С. 110—111.
• Дмитровская М. А. Трансформация архетипа дома, или смысл финала романа В.Набокова «Машенька» // Архетипические структуры художественного сознания: Сборник статей. — Екатеринбург: Уральский университет, 2001. — Вып. 2. — С. 92—96.
• Архетип // Литературная энциклопедия терминов и понятий / Под ред. А. Н. Николюкина. — Институт научной информации по общественным наукам РАН: Интелвак, 2001. — Стб. 59—60 — 1596 с. — ISBN 5-93264-026-Х.
• Вечные образы // Словарь литературоведческих терминов / Ред.-сост.: Л. И. Тимофеев и С. В. Тураев. — М.: «Просвещение», 1974. — С. 38—39. — 509 с. — 300 000 экз.

Основной символ «Самости»

Им выступает «Мандала» (ее многочисленные виды): нимб святого, абстрактный круг, окно-розетка и проч. Согласно концепции Юнга, единство «Я», цельность, выраженные символически в фигурной завершенности, подобной ей, можно встретить в сновидениях, мифах, фантазиях, религиозном, мистическом опыте. Данный исследователь полагал, что именно религия выступает великой силой, которая содействует человеческому стремлению к полноте, целостности. Однако не стоит забывать, что гармонизация всех душевных составляющих – сложный процесс.

Он считал невозможным достижение истинной уравновешенности всех личностных структур, если только в среднем возрасте. Можно сказать больше, главный архетип не проявляется, пока не произойдет соединение, гармонизация всех душевных аспектов (сознательных, бессознательных). Ввиду этого момента достижение уже зрелого «Я» требует настойчивости, постоянства, интеллекта, существенного жизненного опыта.

Наследственность первообразов

Юнг предполагал присущность рассматриваемых понятий всему роду (человечеству в целом, его общности). Другими словами, архетипы коллективного бессознательного наследуются. Роль вместилища («габаритов души») для первообразов он «отдал» непосредственно глубокому бессознательному, которое выходит за границы личности.

Данная концепция в процессе изучения мифов нацеливает на поиск среди этнического, типологического многообразия соответствующих сюжетов, мотивов архетипического ядра (инвариантного), которое выражено ими (мифологемами) посредством метафор, но которое не может быть исчерпано ни научным объяснением, ни поэтическим описанием.

Эгрегоры и архетипы. Ресурсы и мотивация человека

Эгрегор или архетип может давать энергию служителю на реализацию целей, которые ему необходимы. Если энергия не приходит, то этому объекту цель не желанна, либо он манипулирует человеком чтобы тот сделал за свой счёт. Например, это может встречаться в организациях. Основные задачи эгрегора – это собственное развитие, укрепление, стабильность, реализация возложенных на него программ, синхронизация, управление, координация и аккумуляция усилий людей, обособление и защита от внешней среды. На всё это тратится энергия. Он может очень активно привлекать людей и использовать их как расходный материал, батарейки (см. «»). Нельзя сказать что эгрегоры это зло, просто у них свои цели, особенности, они выполняют свои программы.

Разницу между наводками от эгрегора и архетипа можно уловить по конечной цели желания. В случае служения эгрегору компании может появиться желание помочь человеку, т.к. он сейчас важен организации, это позволит усилить её позиции. Желания помочь другому человеку, либо этому же, но в другое время и в другой ситуации может и не возникнуть

А для архетипа важно само по себе служение, сама по себе помощь и потому, служитель может хотеть проявлять её там, где это возможно, без привязки к конкретному человеку. Помощь во втором случае  – это цель, а не инструмент для достижения чего-то другого

Здесь важно отследить является ли помощь некоторой промежуточной целью, либо конечной. Если человек идёт на какой-либо тренинг для того чтобы выросли прибыли его компании, то это служение эгрегору (помощь – средство и если человек видит что-то более эффективное в достижении основной цели, то он будет стараться сделать это в первую очередь, а желание помочь отпадёт, либо уйдёт на второй план), а если для того, чтобы лучше помогать людям, то это служение архетипу (помощь – самоцель).

Отличия в мотивации можно рассмотреть на примере мультфильма Валли. Валли сначала служил людям, выполнял программу по очистке планеты от мусора (или архетипу уборки, если она была конечной целью). Затем, когда познакомился с Евой, стал служить ей (приоритет служения людям понизился). Его служение выражалось в том что он помогал в реализации её целей, рискнул жизнью ради того чтобы растение попало к людям (помощь людям – косвенная цель на пути к Еве, инструмент. Объект служения, скорее всего – их парный эгрегор). Ева, в первую очередь, служила людям, выполняла программу, Валли был ниже по приоритету (у неё был выбор в конце фильма – помочь ему или спасти людей от падающих обломков). Центральный компьютер и охрана служили соблюдению порядка на корабле, поддержанию стабильности всей системы. Ещё пример служения архетипу – это робот, рьяно заботящийся о чистоте вокруг.

В жизни в разное время человек служит разным объектам, смена может происходить достаточно динамично, регулярно могут возникать внутренние конфликты между направлениями служения. Одно и то же действие можно сделать по-разному, активизировать разные субличности, провести разную энергию, получить различный результат в зависимости от того, какому объекту человек служит. Поэтому, для более тонкого управления собой, желательно учиться постоянно выявлять и отслеживать цели и объекты служения, а затем работать над приоритетами, руководить командой субличностей. Иначе непроявленные внутренние конфликты и цели могут заставлять человека ломать завтра то, что сегодня с таким трудом построил, быть непоследовательным и вредным самому себе, разрываться и стоять на месте, безполезно сжигать энергию. 

Интерпретация рассматриваемого понятия

Архетипы — это в переводе с греческого «первообразы». Данный термин достаточно широко используется в рамках теоретического анализа мифологии. Он впервые был введен швейцарским психоаналитиком Густавом Юнгом. Помимо психологии, он занимался еще и исследованием существующих мифов.

Архетипы по Юнгу — первичные схемы разных образов, которые воспроизводятся бессознательно и априорно формируют активность воображения, вследствие чего воплощаются, как правило, в мифах, верованиях, снах, бредовых фантазиях, произведениях литературы, искусства.

Архетипические образы, мотивы тождественны по характеру (к примеру, повсеместно распространенный древний миф, повествующий о Всемирном потопе) и обнаруживаются в нигде не соприкасающихся между собой мифологиях, сферах искусства, ввиду чего можно исключить объяснение их появления заимствованием.

Но все же архетипы – это, прежде всего, не сами по себе образы, а лишь их схемы. Иначе говоря, психологические предпосылки, возможность. Архетипы по Юнгу ограниченно владеют не содержательной, но исключительной формальной характеристикой.

Первую характеристику схематический образ получает только после проникновения в область сознания, наполняясь при этом материалом опыта. Форму архетипа Юнг отождествляет с некой системой осей определенного кристалла, преобразовывающей его до известной степени в маточном растворе, несмотря на отсутствие у нее вещественного бытия. В связи с этим процесс мифотворчества – это трансформация рассматриваемого понятия в образ. По словам исследователя, это невольные высказывания относительно душевных событий, носящих бессознательный характер.

Несмотря на свою формальность, крайнюю обобщенность, бессодержательность, схематичный образ (архетип) обладает свойством. Психологи считают, что в зависимости от степени их отчетливости, эмоциональной насыщенности они могут впечатлять, увлекать, внушать ввиду того, что стремятся к привычным началам в рамках человеческой природы. Как следствие, возникает значимость первообразов для творчества (художественного).

На основании высказываний Юнга тайна влияния искусства – особая способность художника прочувствовать определенные архетипические формы, а впоследствии отобразить их в произведениях.

Одна из лучших кратких формулировок концепции архетипа принадлежит Томасу Манну, согласно которой типичное в большей степени состоит из мифического, так как миф – априори образец, так сказать, изначальная жизненная форма, схема вне времени, формула, заданная далекими предками, укомплектованная осознающей себя жизнью, и неявно нацеленная приобрести заново когда-то предзнаменованные ей приметы.

Исследование архетипов

Проблема художественного преломления архетипов в литературном произведении привлекала внимание исследователей XX века. В соответствии с созданной К. Г. Юнгом аналитической психологией архетипические первообразы, праформы, или, в окончательном варианте их названия, архетипы, в совокупности образующие «коллективное бессознательное», сопровождают человека на протяжении веков и проявляются в образах, персонажах и сюжетах мифологии, религии, искусстве

Множество литературно-художественных образов и/или мотивов вырастает из определённого архетипического ядра, концептуально обогащая его первоначальную «схему», «систему кристалла» (К. Г. Юнг).

В первой половине XX века, в русле психоаналитических штудий З. Фрейда, выявление отголосков мифопоэтического сознания на различных культурных уровнях становится едва ли не доминирующим (мифоритуальный подход Дж. Дж. Фрэзера, этнографический — Л. Леви-Брюля, символологический — Э. Кассирера, структурная антропология К. Леви-Стросса). Мифологическая критика второй половины XX века выстраивает свои изыскания в русле двух концепций — условно говоря, фрэзеровской (мифо-ритуальная) и юнгианской (архетипическая). Представители ритуально-мифологической школы — М. Бодкин (Англия), Н. Фрай (Канада), Р. Чейз и Ф

Уотс (США), — во-первых, занимались обнаружением в литературно-художественных произведениях сознательных и бессознательных мифологических мотивов и, во-вторых, уделяли большое внимание воспроизведению ритуальных схем обрядов инициации, эквивалентных, по их представлениям, психологическому архетипу смерти и нового рождения.

В этот же период в литературоведении крепнет осознание того, что не менее важным в анализе литературно-художественного произведения становится не столько реконструкция мифопоэтического пласта, сколько определение идейной нагрузки тех или иных архетипических составляющих. Уже сама М. Бодкин отмечает парадигму изменений базовых архетипов, своего рода перерастание их в ходе историко-литературного развития в литературные формы, где важнейшей чертой становится типологическая повторяемость («длинные линии», как назвала их исследовательница). Вслед за Бодкин о высокой степени обобщения и типологической устойчивости литературного архетипа говорит А. Ю. Большакова. Юнговскую интерпретацию архетипа в литературоведении советского периода рассматривали С. С. Аверинцев (статья «„Аналитическая психология“ К.-Г. Юнга и закономерности творческой фантазии») и Е. М. Мелетинский (книга «Поэтика мифа»).

Исследователи приходят к выводу, что термин «архетип» обозначает наиболее общие, фундаментальные и общечеловеческие мифологические мотивы, которые лежат в основе любых художественных и мифологических структур «уже без обязательной связи с юнгианством как таковым». Е. М. Мелетинский («Поэтика мифа», «Аналитическая психология и проблема происхождения архетипических сюжетов»), А. Ю. Большакова («Теория архетипа на рубеже XX—XXI вв.», «Литературный архетип») полагают, что в XX веке развивается тенденция к переходу от сугубо мифологического и психологического осмысления архетипа к принятию модели литературного архетипа.

Модели литературного архетипа

А. Ю. Большакова в статье «Литературный архетип» выделяет несколько значений «архетипа» как литературной категории:

1. писательская индивидуальность (например, о Пушкине ученые говорят как об «архаическом архетипе поэта»);
2. «вечные образы» (Гамлет, Дон-Жуан, Дон Кихот);
3. типы героев («матери», «дитяти» и т. д.);
4. образы — символы, часто природные (цветок, море).

Одним из основных свойств литературного архетипа является его типологическая устойчивость и высокая степень обобщения. По мнению А. А. Фаустова, архетип может обозначать «универсальный образ или сюжетный элемент, или их устойчивые сочетания разной природы и разного масштаба (вплоть до авторских архетипов)».

В литературных произведениях XX века на первое место выступает преобразующее авторское начало, а мифопоэтическое и психологическое ядро того или иного архетипа испытывает всё большее концептуальное «напряжение» всей системы художественных координат. Под воздействием исторических и общественных перемен литературный архетип всё чаще являет актуальный смысл, «встроенный» в художественный замысел и реализуемый в произведении. Примерами фундаментальных архетипов на психологическом и на общекультурном уровнях могут служить понятия «дом», «дорога» и «ребёнок». Эти архетипические начала, судя по их частотности, представляются господствующими и в литературно-художественном произведении.

Различные примеры

Человек, который не доволен, постоянно высказывает что-то в негативном ключе, постепенно начинает служить архетипу недовольства. Шаг за шагом, он укрепляет с ним связь, архетип даёт ему энергию для своего проявления (т.е. своеобразную приятность, пусть и небольшую), посылает соответствующие ситуации, а также наводит недовольные состояния, когда вещи глазами человека начинают восприниматься в негативном ключе. В результате у человека всё более отчетливо проявляется оттенок сварливости – как в характере, так и в поведении, во внешности, мыслях, т.е. он получает некоторую окраску-наслоение. По мере укрепления связи с этим архетипом, состояние обретает всё большую власть над человеком, мощность проявления растёт, он уже на многие события в жизни смотрит сварливыми глазами с соответствующими результатами, серьезно искажается восприятие, периодически видит то, чего нет. Другими людьми такой человек также воспринимается в негативном ключе, возможно, не осознаётся что именно в человеке такого неприятного, но желание взаимодействовать с ним существенно снижено, есть что-то неприятное и отталкивающее.

Сварливая старуха

Приятно иметь дело

Дон Хуан из книг Карлоса Кастанеды, работая на плантациях, под руководством невыносимого тирана, служил архетипу Безупречности, что давало ему энергию на реализацию всех тяжелых дел, которые другой бы человек уже сломался и не смог бы делать (его бы раздавило чувство собственной важности, протест, жалость к себе, несогласие), а дон Хуан очень хорошо выполнял свою работу и был в хорошем состоянии духа. Идёт смещение точки зрения на предстоящую работу, человек воспринимает её с других позиций

Каждое новое сложное и дурацкое задание в глазах дона Хуана было не как унижение или давящее безсмысленностью поручение, а как вызов, возможность потренироваться и способ укрепить свою связь с архетипом Безупречности. Идеально совершая то или иное поручение, он становился всё сильнее, архетип давал ему большие силы на реализацию серьёзных задач. Служа другим архетипам, эгрегорам, своему эго, он возможно уже давно не имел бы возможности их выполнять из-за недостатка энергии, пребывал бы в состоянии уныния, пошел быстро в направлении смерти (умер бы сам или пристрелили). Отсюда видно, что одно и то же действие сделанное во славу различных объектов, может выглядеть в глазах других людей и восприниматься человеком по-разному, даёт разную энергию, как по количеству, так и по качеству, а также имеет разные результаты, окрашено разными энергиями. То есть, то что сделано, не менее важно, чем как и ради чего. У каждого человека есть индивидуальные направления деятельности, виды служения которые дают ему энергию, а есть те, что только отнимают, постепенно высасывают соки – кому-то игра на пианино доставляет радость и ощущение жизни, для кого-то – вызывает полное отвращение. Одно из препятствий – это повсеместное навязывание того что, как и зачем надо делать, без учета индивидуальных особенностей.

Примеры архетипов

Все же Густав хотел очертить систематику рассматриваемых понятий. Для этого он сформулировал, к примеру, такие архетипы бессознательного, как «Тень» (дочеловеческая бессознательная составляющая психики, которую Юнг отождествлял с героями литературных произведений: гетевским Мефистофелем в «Фаусте», стурлусонским Локи в «Младшей Эдде», Хегни в германской эпической поэме «Песнь о Нибелунгах»), «Анима» (человеческое бессознательное начало противоположного пола, переданное в виде образов двуполых существ из первобытных мифов, китайских категорий Инь-Ян и проч.), «Мудрый старик» (первообраз духа, значения, скрывающегося за жизненным хаосом и представленный в качестве мудрого волшебника, шамана, ницшевского Заратуштра). Мифологема Великой Матери архетипически истолковывалась в разнообразных вариациях (Богиня, ведьма, норма, мойра, Кибела, Деметра, Богородица и проч.). Все эти примеры отображают первообраз высшего именно женского существа, который воплощает ощущение (психологическое) смены поколений, бессмертия, преодоления так называемой власти времени.

Архетипическая роль образов Прометея, Эпиметея Юнг преподносит в качестве противопоставления в психике «Самости» (индивидуально-личностного начала), в частности ее части, обращенной вовне («Персоне»).

Врожденность первообразов

Существует еще одна трактовка рассматриваемого понятия. Так, архетипы – это появившиеся воспоминания, идеи, предрасполагающие человека переживать, воспринимать, реагировать на различные события конкретным образом. Конечно, в реальности это не совсем так, если уточнять, то правильнее их интерпретировать как предрасполагающие факторы, влияющие на проявление людьми в поведении универсальных моделей: восприятия, мышления, действия в качестве ответа на соответствующий объект (событие).

Именно врожденной здесь выступает непосредственно тенденция эмоционального реагирования, поведенческого, когнитивного на определенные ситуации, к примеру, в момент неожиданного столкновения с любым субъектом (родителями, незнакомцем, змеей и проч.).