Эксперимент зимбардо: идеологическая обработка обществом

Эксперимент зимбардо: идеологическая обработка обществом

Цели, задачи и результаты эксперимента

Целью исследования было изучение поведения людей в условиях ограничения их свободы и навязывания социальных ролей. Идея эксперимента пришла Зимбардо после неприятной ситуации в американской тюрьме, где происходили регулярные инциденты с насилием над заключенными, в том числе сексуального характера. Когда случай получил огласку, в этом преступлении обвинили семерых бывших солдат американской армии, которые регулярно были в этой тюрьме на ночных дежурствах. У исследователей этой и подобных ситуаций возник ряд вопросов. Почему эти люди так поступали? Были ли они плохи сами по себе (имели некие испорченные гены), повлияла ли ситуация на их поведение, или же в происходящем виновата система?

Зимбардо взялся доказать, что на жестокое поведение людей повлияла ситуация: он назвал этот феномен «эффектом Люцифера», ссылаясь на известный библейский сюжет о том, как Люцифер, изначально прекраснейший и сильнейший из ангелов, восстал против бога и стал творить злые дела. Зимбардо пытался понять, что заставляет хороших людей превращаться в злых. Это очень важный философский вопрос: на ком лежит ответственность за совершенное преступниками зло? Может быть, они не виновны, а сами пострадали и стали жертвами ситуации, системы?

Суть эксперимента — в создании условий, при которых часть испытуемых приняла бы на себя роль заключенных, находящихся в местах лишения свободы, другая же часть — роль «надзирателей», которые должны были охранять «заключенных» и контролировать их поведение. Роли распределялись в случайном порядке. Испытуемыми были случайные люди из числа студентов университета, не имевшие опыта реального заключения или работы надзирателем в тюрьме. Искусственная тюрьма была устроена в подвале кампуса психологического факультета в Стэнфордском университете.

Подопытных «заключенных» забрали из их домов полицейские округа Пало Альто, затем их привезли в «тюрьму», зачитали обвинения и выдали муслиновые халаты. Так начался знаменитый тюремный эксперимент.

Результаты эксперимента поразили всех, в том числе его создателя — Зимбардо. До того не проявлявшие склонности к жестокости молодые люди, оказавшись в роли надзирателей, начали вдруг демонстрировать явную склонность к садизму, придумывая все более и более жестокие наказания для заключенных. Например, они заставляли их идти в туалет с бумажными пакетами на голове, ставили им ногу на спину, пока те отжимались, подвергали сексуальным унижениям. Все закончилось тем, что исследователям пришлось прекратить эксперимент раньше времени, спустя всего лишь неделю с его начала, так как возникла реальная угроза физическому и психическому здоровью подопытных. Издевательства охранников над заключенными были зафиксированы на видео, и они действительно поражают своей жестокостью. У одного из «заключенных» случился нервный срыв, и его вывели из эксперимента досрочно. Затем на исследование Зимбардо приехала посмотреть его невеста, Кристина Маслач, и пришла в ужас. Это стало решающим фактором, и эксперимент был завершен. Хотя Зимбардо и признал исследование неэтичным, он сделал публичное заявление о нем в New York Times в 1973 году, а затем построил на этом эксперименте свою карьеру. Его концепция о влиянии среды на дурные поступки людей, несмотря на критику, стала частью социальной психологии.

Результаты эксперимента

Вопреки всем ожиданиям, эксперимент в считанные дни начал принимать стихийный характер. Заключённые подверглись садистскому и оскорбительному обращению со стороны охраны. Уже на второй день произошёл бунт. Но охранники самостоятельно вышли на «подработку», даже ничего не сообщив руководству, и успешно подавили мятеж, прибегая даже к нападению на заключённых. После этого случая тюремщики начали делить заключённых на «хороших» и «плохих», стравливать их друг с другом и намекали, что среди них есть «стукачи». Все эти действия оказались эффективными и подобных ситуаций с восстаниями не повторялось. Интересно то, что консультанты Зимбардо отметили, что тактика охранников-испытуемых имеет сходство с той, что применяется в настоящих тюрьмах.

Пересчёт узников, начальной целью которого было способствовать их идентификации со своими номерами, принял облик долговременных испытаний, во время которых над заключёнными издевались и наказывали физически, заставляя, к примеру, очень долго отжиматься или приседать. В тюрьме очень быстро стало мрачно и грязно. Чтобы помыться, это нужно было «заслужить». Некоторых принуждали к чистке туалетов голыми руками. У «плохих» заключённых отбирали матрасы, и они спали на бетонном полу. Часто запрещалось принимать пищу.

По словам Зимбардо, эксперимент всё больше увлекал его. На четвёртый день он и охранники узнали о планирующемся побеге, и ими была предпринята попытка полностью передислоцировать эксперимент в настоящее тюремное помещение, неиспользуемое на тот момент полицией, т.к. оно было более «надёжным». Но департамент полиции отказал им в этом из соображений безопасности. А сам экспериментатор говорил, что из-за нежелания полиции сотрудничать с ним, он был очень зол.

Каждый третий охранник по ходу эксперимента всё больше проявлял настоящие садистские наклонности, особенно в ночное время, когда казалось, что камеры отключены. И многие из них очень расстроились из-за того, что эксперимент прекратили раньше назначенного срока. Но ещё до завершения проекта заключённым было предложено выйти «досрочно», если они откажутся от «зарплаты», и многие из них согласились. Именно этот факт использовался Филиппом Зимбардо, чтобы показать, как серьёзно испытуемые идентифицировались со своими ролями. А «досрочное освобождение» оказалось фарсом и никого не отпустили. По причине этого у одного из заключённых даже проявилась психосоматическая сыпь. У всех узников отмечалась спутанность мышления, и они часто плакали. Двое были настолько шокированы происходящим, что их исключили из проекта и заменили другими.

Один из тех, кто пришёл на замену (заключённый №416) ужаснулся от того, как охранники обращаются с заключёнными, и объявил голодовку. В ответ на это охранники запрели его в чулане на три часа, а также заставляли его держать в руках сосиски, есть которые он отказывался. Причём, другими заключёнными №416 был воспринят как хулиган. Охранники не растерялись и поставили перед ними выбор: или они отказываются от своих одеял на ночь, или №416 проводит всю ночь в «одиночке». Заключённые решили оставить себе одеяла, но чуть позже Зимбардо выпустил №416 из чулана.

Эффект Зимбардо

«Есть большая разница между вашей Стэнфордской «тюрьмой понарошку» и реальными тюрьмами – там совсем другие заключенные и охранники, чем у вас. В реальной тюрьме мы имеем дело с социопатами, жестокими парнями, которым ничего не стоит нарушить закон или напасть на охранников. Нужны действительно крутые охранники, чтобы их контролировать, готовые, если нужно, свернуть им шеи. Ваши милые стэнфордские мальчики совсем не такие грубые и жестокие, как настоящие охранники и заключенные», – эти слова сказал Зимбардо один из консультантов эксперимента, полицейский по имени Билл. 

В 2015 году вышел фильм режиссера Кайла Патрика Альвареза, посвященный Стэнфордскому эксперименту с одноименным названием

В 2015 году вышел фильм режиссера Кайла Патрика Альвареза, посвященный Стэнфордскому эксперименту с одноименным названием.

И попал пальцем в небо. Но перед началом эксперимента никто об этом и подумать не мог. А унижения заключенных начинаются почти сразу. Несмотря на смущение и неловкость, большинство охранников довольно быстро осваивают свою роль. Их можно понять: что будет, если они не будут жесткими? Вероятно, заключенные перестанут их слушать?

Вероятно, они сорвут эксперимент? Вероятно. Но жесткость не значит жестокость. Как далеко она может зайти в обычном психологическом эксперименте? 

Уже на второй день охранники решают, что их подопечные несерьезно относятся к их авторитету. Решив проучить непокорных, они срывают одеяла с их кроватей, а потом волочат по колючим кустам. Чтобы достать колючки из одеял, арестантам понадобится не меньше часа. Если, конечно, они хотят спать под одеялами. Сами того не осознавая, тюремщики добиваются, чтобы узники делали бессмысленную и бесполезную работу. Как в любой тюрьме. Как в армии. Как в любой административной системе. Даже в школе. Это нужно для власти и контроля. Для подавления воли, свободы и индивидуальности. 

Охранники стравливают заключенных друг с другом, выбрав «хороший» и «плохой» тюремный корпус. «Плохих» заставляют чистить унитазы голыми руками, подолгу отжиматься, забирают у них матрасы, дабы те спали прямо на бетонном полу. 

На четвертый день тюремщики – чтобы пресечь попытки к бегству (которые и впрямь предпринимались), – уговаривают местную полицию перенести импровизированную тюрьму в настоящую – в один из неиспользуемых тюремных корпусов. К счастью, тщетно. Из-за чего сам Зимбардо, по его выражению, «был зол и раздосадован». Он сам входил в роль садиста-охранника. 

Уже на пятый день начинаются гомосексуальные издевательства. Тюремщики и не подозревают, что все происходящее фиксируется на скрытые видеокамеры. Из одной такой записи: «Ты будешь невестой Франкенштейна, – говорит один из охранников по фамилии Барден заключенному под № 2093. – № 7258, ты будешь Франкенштейном. Я хочу, чтобы ты ходил, как ходит Франкенштейн, и говорил, что любишь № 2093». Он заставляет арестантов придвигаться друг к другу, имитируя половой акт. «Как собаки, правда? Так собаки делают! Он уже готов, разве нет? Смотрите, он стоит сзади, это собачий стиль! Почему вы не сделаете это как собаки?» – хохочет другой тюремщик, Хеллман. 

Все участвующие в эксперименте, включая команду психологов-наблюдателей и самого Зимбардо, настолько вжились в роли, что не обращали внимание на страдания заключенных и не рассматривали всерьез их жалобы. Пока в дело не вмешалась аспирантка Стэнфордского университета и невеста Зимбардо Кристина Маслак, до того в эксперименте не участвовавшая

Она подняла вопрос об этичности его продолжения, и эксперимент прекратили уже на шестой день.

Цели и средства

Исследование было оплачено военно-морским
флотом США для того, чтобы объяснить
конфликты в его исправительных учреждениях
и в морской пехоте.
Участников набрали
по объявлению в газете, и им предлагались
15 долларов в день (с учётом инфляции
сумма эквивалентна 76 долларам в 2006 году)
за две недели участия в «симуляции
тюрьмы». Из 70 человек, отозвавшихся на
объявление, Зимбардо и его команда
выбрали 24, которых они сочли наиболее
здоровыми и психологически устойчивыми.
Эти участники были преимущественно
белыми мужчинами, принадлежащими к
среднему классу. Все они были студентами
колледжей.
Группу, состоящую из
двадцати четырех молодых мужчин, поделили
случайным образом на «заключенных» и
«охранников». Заключенным потом казалось,
что в охранники берут за высокий рост,
но на самом деле их честно набрали по
жребию, подбрасывая монету, и между
двумя группами не было никакой объективной
разницы в физических данных.
Условная
тюрьма была устроена на базе кафедры
психологии Стэнфорда. Лаборант-старшекурсник
был назначен «надзирателем», а сам
Зимбардо — управляющим.
Зимбардо
создал для участников ряд специфических
условий, которые должны были способствовать
дезориентации, потере чувства реальности
и своей самоидентификации.
Охранникам
выдали деревянные дубинки и униформы
цвета хаки военного образца, которые
они сами выбрали в магазине. Также им
дали зеркальные солнечные очки, за
которыми не было видно глаз. В отличие
от заключенных, они должны были работать
по сменам и возвращаться домой в выходные,
хотя впоследствии многие участвовали
в неоплаченных сверхурочных дежурствах.

Заключенные должны были одеваться
только в нарочно плохо подобранные
миткалевые халаты без нижнего белья и
резиновые шлепанцы. Зимбардо утверждал,
что такая одежда заставит их принять
«непривычную осанку тела» и они будут
испытывать дискомфорт, что будет
способствовать их дезориентации. Их
называли только по номерам вместо имен.
Эти номера были пришиты на их униформы,
и от заключенных требовали надевать
туго сидящие колготки на голову, чтобы
изобразить бритые головы новобранцев,
проходящих начальную военную подготовку.
Вдобавок они носили маленькую цепочку
на своих лодыжках как постоянное
напоминание о своём заключении и
угнетенности.
За день до эксперимента
охранники посетили короткое установочное
заседание, но им не дали никаких указаний,
кроме недопустимости какого-либо
физического насилия. Им сказали, что
обязанность состоит в том, чтобы совершать
обход тюрьмы, который они могут совершать
так, как захотят.
Зимбардо на заседании
сделал следующее заявление для
охранников: Создайте в заключенных
чувство тоски, чувство страха, ощущение
произвола, что их жизнь полностью
контролируется нами, системой, вами,
мной, и у них нет никакого личного
пространства… Мы будем разными способами
отнимать их индивидуальность. Все это
в совокупности создаст в них чувство
бессилия. Значит в этой ситуации у нас
будет вся власть, а у них — никакой.

Критика Эриха Фромма

Эксперимент Зимбардо неоднократно критиковался другими психологами, в том числе очень известными. Одним из первых с критикой выступил Эрих Фромм. В своей книге «Анатомия человеческой деструктивности», вышедшей в 1973 году, он оспаривает вывод Зимбардо о поведении людей, попавших в подобную ситуацию в роли охранников или заключенных, приводя исторические сведения о поведении людей в нацистских концлагерях.

«Неспособность авторов проверить свои выводы на предмет реалистичности ситуации вызывает особое сожаление, поскольку имеется достаточно материалов, касающихся тюремной ситуации, гораздо более жестокой, чем в худших американских тюрьмах — гитлеровских концентрационных лагерях», — утверждает Фромм, одновременно отмечая важность этических и моральных установок заключенных, которые могут быть различны в общих для всех условиях концлагеря. Фромм также оспорил валидность скринингового теста, который был приведен для измерения общего садизма «надзирателей»

Он считал, что чувство реальности участников эксперимента было значительно снижено, а разница между реальными заключенными и экспериментальными настолько велика, что провести какие-либо аналогии не представляется возможным. В реальной жизни и заключенный, и охранник знают, что их действия могут иметь последствия. Кроме того, сам экспериментатор может значительно повлиять на ход эксперимента. Он в некоторой степени снимает ответственность с испытуемых за их поведение, освобождает от собственной воли, потому и создается ситуация, где они способны на поведение гораздо худшее, чем в своей обычной жизни.

Фромм также отметил сковывающую движения униформу — халаты, в которых заключенные мужчины невольно принимали позы, подобные женским, что воспринималось ими как нечто унизительное и подавляющее личность. Эта форма, как и пакеты на голове, была схожа с той, что использовалась в тюрьме Абу-Граибе. Это стало очевидным после публикации шокирующих фото пыток в этой тюрьме в 2004 году.

Ход эксперимента

Уже на второй день после начала исследования «заключенные» из камеры номер один заблокировали дверь матрасами. «Надзиратели» из разных смен добровольно вызвались прекратить мятеж и залили «заключенных» пеной из огнетушителей.

Далее «надзиратели» решили создать своего рода камеру для привилегированных, в которой «заключенные», не принимавшие участия в мятеже, получали разные льготы и вознаграждения, например хорошую еду. Однако те, кто оказался в этой камере, отказались от лучшего питания из солидарности с друзьями по несчастью.

Уже через тридцать шесть часов после начала эксперимента один из «заключенных» — номер 8612 — начал дико орать, ругаться и полностью вышел из-под контроля, в результате чего Зимбардо не оставалось ничего иного, как отпустить парня домой.

«Надзиратели» довольно скоро начали наказывать «заключенных», заставляя их многократно повторять свои номера и выполнять физические упражнения и отбирая у них матрасы, чтобы те спали на голом полу. Дошло до того, что «тюремщики» начали использовать туалет как привилегию: они не пускали своих «подопечных» в санитарный блок, а вместо этого приносили им ведро. «Надзиратели» заставляли «заключенных» чистить туалеты голыми руками; горя страшным желанием унизить того, кто от них зависит, они даже заставляли людей раздеваться догола.

Более того, у трети «надзирателей» проявились садистические наклонности; даже сам Зимбардо слишком увлекся ролью начальника тюрьмы. В частности, когда на четвертый день эксперимента по тюрьме прошел слух, что освобожденный ранее парень собирается вернуться и освободить остальных, Зимбардо с «надзирателями» перевел всех «заключенных» на другой этаж, а сам остался в подвале и ждал потенциального освободителя, чтобы сказать ему, что эксперимент уже прекращен и можно спокойно вернуться домой. Но этот человек так и не пришел, и тюрьма опять переехала в подвал.

Далее в тюрьме появился новый «заключенный», которому организаторы эксперимента дали инструкцию начать голодовку в знак протеста против жестокого обращения. Однако другие «заключенные» увидели в нем не товарища по несчастью и не такую же, как они, жертву, а возмутителя спокойствия. Например, «надзиратели» бросили новичка в одиночку, а остальным «заключенным» предложили отдать свои одеяла за то, что беднягу выпустят из карцера . Согласился на это только один человек.

Любопытно, что никто из игравших роль заключенного не захотел выйти из тюрьмы раньше времени, даже когда людям сказали, что за дальнейшее участие в эксперименте им ничего не заплатят. Зимбардо пришел к выводу, что люди внутренне приняли свои роли и полностью адаптировались к ним, тем самым узаконив это положение со своей субъективной точки зрения.

Через шесть дней после начала эксперимента в импровизированную тюрьму пригласили аспирантку, которая должна была провести опрос «заключенных» и «надзирателей»; картина потрясла девушку до глубины души. Увидев, какое впечатление это произвело на человека со стороны, Зимбардо принял решение о преждевременном прекращении эксперимента. При этом он отметил, что из пятидесяти человек, посетивших экспериментальную тюрьму, только одна эта девушка усомнилась в моральности его исследования.

Рассчитанный на две недели Стэнфордский тюремный эксперимент пришлось прекратить всего через шесть дней.

КАК ВСЁ БЫЛО

Всё началось с объявления в студенческой газете:

Объявление в Стэнфордской газете

На объявление откликнулось больше 70 человек. Из них, после интенсивных психологических тестов, отобрали 24 самых обычных студентов без отклонений в психическом и физическом развитии. В итоге получилось по 12 человек в группе: 9 «охранников», 9 «заключенных» и по 3 запасных человека в двух группах. В ходе эксперимента использовали двух запасных заключенных и одного охранника. То есть, за всё время через эксперимент прошел 21 человек: 11 заключенных и 10 охранников.

ЧУЛАН ОДИНОЧНОГО СОДЕРЖАНИЯ

Филипп Зимбардо — главный автор эксперимента, вместе с коллегами соорудил в подвале Стэнфордского психологического отдела некоторое подобие тюрьмы. Отсек коридора, шириной меньше двух метров, стал тюремным “двориком”. Из трех комнат, выходящих во “двор”, вынесли всю мебель, а двери заменили на решетки — это “камеры”. Во время эксперимента в них не было ничего, кроме лежанок для “заключенных”. Служебное помещение неподалеку переоборудовали в комнату охраны. Шкаф для технического инвентаря размером 70 на 70 сантиметров служил в качестве “камеры-одиночки”.

Экспериментальная тюрьма

Заключенных в день начала эксперимента арестовали настоящие сотрудники полиции. Их привозили в отдел, оформляли, снимали отпечатки пальцев, а затем, с повязками на глазах увозили в экспериментальную тюрьму. Там их раздевали догола в тюремном “дворике”, обрабатывали спреем, переодевали в свободные балахоны с номером на груди, сковывали одну ногу символической цепью, а на голову натягивали “шапку” из чулок, после чего кидали в камеру. К обеду в тюрьме был полный комплект из 9 заключенных, по трое в каждой камере.

Охранники дежурили сменами по три человека. Одна смена длилась 8 часов. Одеты они были в костюмы цвета хаки, носили деревянные дубинки и солнечные очки. Так заключенные не могли смотреть им в глаза.

Ни одна из групп, по словам экспериментаторов, не получала указания о том, как играть свои роли.

МОНСТР ВНУТРИ

Далее события развивались очень стремительно. Заключенные бунтовали, подняли восстание, которое жестко подавлялось охраной. Без физического насилия, но с применением подручных средств вроде огнетушителя. Со временем охранники становились все более жестокими, а заключенные все более пассивными и послушными. В итоге эксперимент прекратили на шестой день. Жестокость охранников перешла все мыслимые этические границы.

Но что, если жестокость охранников — это не уродливое проявление их внутреннего садизма, а всего лишь манипуляция экспериментатора? У нас есть серьезные основания полагать, что мы имеем дело именно с манипуляцией.

Мнение

– Когда говорят про Стэнфордский эксперимент, очень часто используют слово «случайно», – говорит психоаналитик, специалист Европейской конфедерации психоаналитической психотерапии, Любовь Заева. – Случайный выбор участников, случайное разделение их на две группы. Однако с позиции психоанализа следует говорить именно о неслучайности многих деталей. 

У каждого человека есть садистические и мазохистические наклонности. Именно они, как разные формы ненависти, помогают нам с младенчества требовать то, что необходимо для выживания, и выражать недовольство, если наши потребности не удовлетворяются вовремя или в желаемом объеме. В норме эти драйвы (влечения. – NS) постоянно ищут выхода из природных «хранилищ» и «фабрик» бессознательного, но при этом контролируются внешними и внутренними нравственными правилами, жизненными принцами. И чем более зрелое у человека Эго и Суперэго, тем выше вероятность, что он не переступает какую-то черту не потому, что его накажут, а потому что не видит в этом удовольствия и целесообразности. То есть одно дело, когда я боюсь что-то делать и потому не делаю. Другое – если нет в этом потребности, я не хочу это делать. 

Вернемся к эксперименту. Когда был объявлен клич о наборе, на него откликнулись именно те люди, у кого объявленная тема – тюрьма – уже вызвала не отвращение, а любопытство. То есть им изначально захотелось в это поиграть, а значит, реализовать какие-то свои фантазии и желания. Иначе они бы просто не откликнулись

Дальше уже не столь важно было, по какую сторону черты они оказались, потому что садизм и мазохизм – это одни «песочные часы», которые могут поворачиваться то так, то эдак, в зависимости от степени вытесненности каких-то желаний, страха проявления своих истинных желаний, степени внутренней дозволенности. 

«Тюремщики» получили от авторитетной фигуры – автора эксперимента Зимбардо – разрешение на свободную реализацию садистических драйвов. То есть изначально участники были подобны подросткам, у которых их идентичность формируется во многом за счет агрессивной самоидентификации и конкуренции, форма проявления которых и способность сублимирования зависят от степени инфантильности. На Зимбардо же была спроецирована роль Взрослого, носителя Суперэго, закона и правил. А если вынесенное вовне Суперэго разрешило свободу драйвов, то дальше уже каждый руководствовался степенью своих желаний. То есть все участники эксперимента еще до начала активной фазы действий уже желали отреагирования каких-то подавленных до этого желаний. Неслучайно и то, что участники были студентами, то есть вчерашними подростками, у которых желание свободного выхода запретных драйвов очень велико и легко может стать сильнее принципа реальности. 

Не будем забывать, что в основе любой идеи лежит бессознательное желание автора-создателя отреагировать. То есть уже сама задумка эксперимента была обусловлена некими садистическими желаниями Зимбардо. Часть из них была воплощена активно – в виде организации шокирующих условий, правил, а часть – в виде пассивного наблюдения за страданиями участников. 

Таким образом, этот эксперимент не столько об условиях потери социальных ролей и самоидентификации, сколько о силе садомазохистических драйвов лиц с, вероятно, пограничной организацией личности. Потому что принцип реальности остановил бы обычного невротика на стадии любопытства, но не дал бы ему нарушить границы внутренней дозволенности путем свободного участия в фантазии из внутренней реальности под названием «Тюрьма». Мы идем лишь в те сценарии и пространства, которые близки нам, знакомы хотя бы отдаленно. Мы можем примерять лишь те роли, информация о которых уже есть в нашем внутреннем опыте… 

Условия содержания в тюрьме

Согласно расписанию, заключенных кормили 3 раза в день. Им разрешалось трижды в день посещать уборную, под надзором надзирателя. Также им выделялось 2 часа на чтение книг или написание писем. Дважды в неделю разрешалось устраивать свидания, а еще у них было право заниматься спортом или смотреть кинофильмы.

Каждое утро начиналось с переклички для того, чтобы удостовериться, что все заключенные на месте. Изначально переклички длились приблизительно 10 минут, но под конец их продолжительность увеличивалась до нескольких часов.

Пользуясь своим положением, надсмотрщики изменяли или совсем отменяли те или иные пункты дневного распорядка арестантов.

Экспериментальная тюрьма очень быстро превратилась в жуткое и грязное место. За особую привилегию считалось просто принять душ или умыться. Преступников насильно заставляли мыть туалеты голыми руками.

Помимо этого, убирались матрацы из «плохих» камер, и подопытным ничего не оставалось делать, как просто засыпать на холодном полу. Иногда их не кормили вовсе, так как это было своеобразным видом наказания.

В первый день Стэнфордского эксперимента все прошло довольно спокойно, но уже на второй вспыхнул настоящий бунт. Чтобы подавить его, надзиратели напали на арестантов, выпустив по ним струи углекислого газа из огнетушителей.

Тюремщики намеренно создавали такие ситуации, при которых преступники начинали ссориться друг с другом, для порождения между ними ненависти.

Еще они принуждали заключенных думать, что в их окружении присутствует информатор. Все эти действия возымели психологический эффект, и в будущем бунтов не происходило.

Неоднозначная оценка Стэнфордского эксперимента

Этот знаменитый эксперимент сделал Филиппа Зимбардо всемирно известным. Его исследование вызвало большой переполох в научных и общественных кругах. Однако некоторые ученые упрекали Филиппа в том, что он, при проведении исследования, не учитывал этические и моральные нормы человека.

Помимо этого, его обвиняли еще и в том, что он не имел права ставить совсем молодых людей в такие экстремальные условия. Сам Зимбардо признавался, что ему и в голову не могло прийти то, чем завершится Стэнфордский эксперимент.

В конечном счете, Американская психологическая ассоциация пришла к выводу, что в будущем времени подобные исследования не должны больше проводиться. С такой позицией согласился и сам Филипп Зимбардо.

О стэндфордском эксперименте написаны книги и сняты документальные и художественные фильмы. Вплоть до наших дней он остается предметом жарких дискуссий даже между бывшими участниками.

Сам психолог утверждал, что целью его исследований было изучение реакции людей на ограничение свободы. Его больше интересовало поведение преступников, чем тюремщиков.

Эксперимент Милгрэма и Хофлинга

В 1963 году другой американский психолог Стэнли Милгрэм из Йельского университета усадил троих человек за устройства с кнопочками. Первый из них был экспериментатором, второй – «учителем», третий – «учеником» (на самом деле это был актер). Экспериментатор требовал от «учителя» задавать «ученику» простые задачки на запоминание. При каждой ошибке «ученика» било током (так думал «учитель», «ученик», конечно, только притворялся). С каждой новой ошибкой экспериментатор требовал от «учителя» увеличивать силу тока, аргументируя это различными доводами. Начав всего с 15 В, 26 испытуемых из 40 участвовавших в эксперименте дошли до «заветных» 450 В. Лишь пятеро остановились на 300 В, когда «ученик» начал проявлять первые признаки недовольства, четверо остановились на 315 В, двое – на 330 В, по одному человеку остановились на показателях 345, 360 и 375 В. 

Похожий эксперимент в 1966 году провел психиатр Чарльз Хофлинг, который обзванивал сестринские пункты в больницах разного типа и, представляясь одним из докторов, приказывал медсестрам вколоть тому или иному пациенту 20 мг опасного вещества Астротена. Это вдвое превышает допустимую норму в 10 мг, о чем прекрасно знали медсестры. Но это их не остановило. 21 из 22 сестер беспрекословно выполнила предписание врача, которого и в глаза не видела. Конечно, всех их вовремя остановили, никто из пациентов не пострадал. Ведь это был всего лишь эксперимент. 

Бездумное подчинение авторитетам, свойственное абсолютному большинству людей, и подходящая идеология, лежащая в корне любой системы, способны на многое. В том числе на самые кровавые преступления, такие как нацизм и пытки инквизиции. Все это и сейчас вокруг нас. Где-то в меньшем масштабе, где-то в большем. Дедовщина в армии, притеснение женщин, издевательства в школе, избиение родителями детей, жен – мужьями. На все это большинство закрывают глаза. В том числе полиция. Это как бы есть, но в то же время этого как бы нет. Вроде бы плохо, и вроде бы «с кем не бывает». Вроде бы надо возмутиться, но «зачем конфликтовать», «выносить сор из избы». И вообще, «сами разберутся». Потому что это своеобразная норма.