Мимесис

Античность[править | править код]

Владислав Татаркевич выделяет четыре основных значения для греческого слова «мимесис» в классический период:

  1. первичное (обрядовое)
  2. подражание способу действия природы (Демокрит)
  3. простое копирование (Платон)
  4. творческое воспроизведение (Аристотель)

Обрядправить | править код

Древнейшее из них, как показали уже кембриджские ритуалисты и в особенности Джейн Эллен Харрисон, было далеко от «подражания» и относилось к культовому действу жреца дионисийских мистерий, составлявшему синкретическое единство танца, музыки и пения. Первичное значение, таким образом, было скорее «выразительное представление».

Демокритправить | править код

В V веке до н. э. слово «мимесис» из языка культа пришло в философский язык. Для Демокрита это скорее технический, чем эстетический термин: люди в ткачестве подражают пауку, в строительстве — ласточке, в пении — лебедю и соловью. Такое понятие особого распространения не получило, а позже появлялось у Гиппократа и эпикурейцев, особенно у Лукреция. «Материалистическая» линия Демокрита-Лукреция возрождается в позитивистской социологии Гюстава Ле Бона и Габриэля Тарда («психология толп»), а оттуда проникает в историософию Арнольда Тойнби и философию Рене Жирара.

Платонправить | править код

У Платона встречается и старое обрядовое значение термина, но постепенно под влиянием Сократа он начинает применять его по отношению к скульптуре, живописи и поэзии; сначала ограниченно (например, «подражательной» называл лишь трагедию, а эпическую поэзию — описательной), но в конечном счете расширяет его рамки до всех трех искусств полностью.

При этом мимесис становится у Платона актом пассивного копирования внешней стороны (видимости) вещей. Согласно Платону, подражание — это не тот путь, который ведет к истине.

Аристотельправить | править код

Основная статья: Поэтика (Аристотель)

Аристотель трансформировал платоновскую теорию, утверждая, что, подражая вещам, искусство может представить их более красивыми или отвратительными, чем они есть, что оно может (и даже должно) ограничиваться их общими, типичными, необходимыми свойствами.

Он различал три вида подражания, которые пришли в эстетику европейского искусства. Он говорил, что поэт, как и художник, или «должен изображать вещи так, как они были или есть, или как о них говорят и думают, или какими они должны быть».

Эллинизмправить | править код

Теория подражания была продуктом классической эпохи в Греции. Эллинистическая и римская эпохи в принципе её сохранили, но вместе с тем выдвинули против неё возражения и контрпредложения. Например, Филострат Старший считал воображение действием более мудрым, чем подражание, ибо подражание определяет единственно то, что увидено, а воображение то, что не видели.

Примечания

  1. [https://www.gutenberg.org/files/17087/17087-h/17087-h.htm Ancient Art and Ritual, by Jane Ellen Harrison]
  2. Владимир Вейдле. [https://detective.gumer.info/etc/wejdle-5.doc О смысле мимесиса]
  3. Серж Московичи. [https://yurpsy.by.ru/biblio/moskov/moskov.htm Век толп]
  4. [https://www.kulichki.com/~gumilev/Toynbee/index.html Постижение истории]
  5. [https://culture.niv.ru/doc/philosophy/philosophy-history/389.htm «О СОКРОВЕННОМ ОТ СОЗДАНИЯ МИРА»] (недоступная ссылка с 26-05-2013 (2491 день) — [//web.archive.org/web/*/https://culture.niv.ru/doc/philosophy/philosophy-history/389.htm история], [//web.archive.org/web/20080830/https://culture.niv.ru/doc/philosophy/philosophy-history/389.htm копия])
  6. [https://slovari.yandex.ru/dict/phil_dict/article/filo/filo-252.htm «ЖЕРТВЕННЫЙ КРИЗИС»](недоступная ссылка с 14-06-2016 (1376 дней))
  7. Аристотель. Об искусстве поэзии. М., 1957. С. 157

Средние века

Ранние и крайние христианские мыслители, такие как Тертуллиан, считали, что Бог запрещает делать какие-либо рисунки этого мира; схожим образом думали иконоборцы. От таких крайностей схоласты были свободны, зато они считали, что духовные узоры выше, ценнее материальных. При таких предпосылках теория подражания отошла на второй план, а термин «подражание» (лат. imitatio) употреблялся редко. Однако он возрождается у гуманистов XII века. Иоанн Солсберийский в согласии с древними определяет изображение как подражание. Классический же тезис, что «искусство подражает природе» («ars imitatur naturam») прежде всего провозглашал без ограничений великий последователь Аристотеля Фома Аквинский.

Литература

  • Теодор Адорно. ЭСТЕТИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ. [https://culture.niv.ru/doc/aesthetic/adorno/034.htm Мимесис и рациональность] (недоступная ссылка с 26-05-2013 (2491 день) — [//web.archive.org/web/*/https://culture.niv.ru/doc/aesthetic/adorno/034.htm история], [//web.archive.org/web/20080726/https://culture.niv.ru/doc/aesthetic/adorno/034.htm копия]) — [https://culture.niv.ru/doc/aesthetic/adorno/071.htm Выражение и мимесис] (недоступная ссылка с 26-05-2013 (2491 день) — [//web.archive.org/web/*/https://culture.niv.ru/doc/aesthetic/adorno/071.htm история], [//web.archive.org/web/20080726/https://culture.niv.ru/doc/aesthetic/adorno/071.htm копия]) — [https://culture.niv.ru/doc/aesthetic/adorno/074.htm Миметическое и нелепое] (недоступная ссылка с 26-05-2013 (2491 день) — [//web.archive.org/web/*/https://culture.niv.ru/doc/aesthetic/adorno/074.htm история], [//web.archive.org/web/20080726/https://culture.niv.ru/doc/aesthetic/adorno/074.htm копия])
  • Эрих Ауэрбах. Мимесис. Изображение действительности в западноевропейской литературе. М., 1976, переизд. 2000
  • Виктор Бычков. [https://www.erlib.com/Виктор_Бычков/Эстетика/23/ Эстетика. Глава III. ИСКУССТВО. § 2. Основные принципы искусства. Мимесис]
  • Ганс Георг Гадамер. [https://gabro.ge/biblio/0707/3066/filosof.historic.ru/books/item/f00/s00/z0000194/index.htm Искусство и подражание]
  • Ольга Дубова. Мимесис и пойэсис. Античная концепция «подражания» и зарождение европейской теории художественного творчества — М.: Памятники исторической мысли. 2001.
  • Жерар Женетт

    Фигуры III. Повествовательный дискурс. 4. Модальность. Дистанция

    . Фигуры II. Границы повествовательности. Диегесис и мимесис

  • Антуан Компаньон. [https://www.philol.msu.ru/~forlit/Pages/Biblioteka_Compagnon_VneshnyiMir.htm Внешний мир. Глава из книги «Демон теории. Литература и здравый смысл»]
  • Алексей Лосев. [https://philosophy.ru/library/losef/iae4/txt46.htm История античной эстетики, том IV. АРИСТОТЕЛЬ И ПОЗДНЯЯ КЛАССИКА. Часть Третья. УЧЕНИЕ АРИСТОТЕЛЯ ОБ ИСКУССТВЕ. § 10. Мимесис]
  • Алексей Лосев. [https://www.philosophy.ru/library/losef/iae8/txt27.htm История античной эстетики, том VIII. ИТОГИ ТЫСЯЧЕЛЕТНЕГО РАЗВИТИЯ. Часть Седьмая. СТРУКТУРНО-ДИФФЕРЕНЦИАЛЬНАЯ ТЕРМИНОЛОГИЯ. Глава III. ПОДРАЖАНИЕ (MIMESIS)]
  • Дьёрдь Лукач. Своеобразие эстетического
  • Валерий Подорога. [https://lib.ru/FILOSOF/PODOROGA_W/s_antropo.txt Словарь аналитической антропологии. Мимезис] (1999)
  • Валерий Подорога. Мимесис. Материалы по аналитической антропологии литературы. Том I. Н.Гоголь. Ф.Достоевский. — М.: Культурная революция; Логос; Logos-altera, 2006
  • Поль Рикёр. Время и рассказ, т. I. Глава «Тройственный мимесис»
  • Владислав Татаркевич. История шести понятий / Пер. с польского Бориса Домбровского. — М.: Дом интеллектуальной книги, 2003. Глава девятая. Воспроизведение: История отношения искусства к действительности. I. История понятия mimesis
  • Вячеслав Шестаков. [https://www.gumer.info/bogoslov_Buks/Philos/schest/01.php Очерки по истории эстетики. Гл. 1. Античность]
  • Михаил Ямпольский. [https://lib.ru/CULTURE/YAMPOLSKIJ/demon.txt Демон и Лабиринт. Глава 8. ТАНЕЦ И МИМЕСИС]
  • Чернышева М.А. Мимесис в изобразительном искусстве: от греческой классики до французского сюрреализма: учебн. пособие. -СПб.: Изд-во С-Петерб. ун-та, 2014.

Ренессанс[ | код]

В эпоху Возрождения подражание вновь стало основным понятием теории искусств, а теория подражания достигла своего апогея. С начала XV века теория подражания была воспринята пластическими искусствами (Леон Баттиста Альберти, Леонардо да Винчи, Джироламо Кардано). В отношении литературы понятие подражания используется с середины XVI века, после усвоения «Поэтики» Аристотеля.

Теория подражания сохраняла свои позиции в теории искусств по крайней мере на протяжении трех столетий. Все же в этот период она не была однородной теорией, и не только потому, что в теории пластических искусств (англ.)русск. у неё был один оттенок, а в поэтике — другой (более школьный). С самого начала одни её понимали по Аристотелю, а другие — по Платону. В интерпретации Альберти искусство более подражало законам природы, чем её внешнему виду. В интерпретации Скалигера — её нормам. Торквато Тассо, серьёзно интересовавшийся подражанием в поэзии, знал, что в искусстве оно является сложной процедурой, поскольку слова (parole) повторяют понятия (concetti), и лишь потом они повторяют вещи (cose).

Нововведением Ренессанса, важным в последствиях, был тезис: подражать следует не только природе, но также и прежде всего тем художникам, которые лучше других умели ей подражать, то есть древним. Девиз подражания античности появился уже в XV веке, а в конце XVII он почти вытеснил девиз подражания природе. Это было наибольшее изменение в истории понятия подражания. Теорию искусства из классической оно превратило в академическую. Принцип подражания появлялся и в двойной, компромиссной формуле: следует подражать природе, но так, как ей подражала античность, то есть лепить по образцу Аполлона Бельведерского, писать как Цицерон. В XV и XVI веках стремились к имитации античности прежде всего в поэзии, а в XVII и XVIII — в пластических искусствах.

Поль Зюмтор

Опыт построения средневековой поэтики. СПб., 2002, с.
116-117.

         
Поэзия есть дискурс чьей-то памяти. Все, что
выражено в слове, получает единственно приемлемый смысл благодаря своей
организации в рамках слога. Внешняя реальность, конечно, оказывает давление
на систему, время от времени вызывая в ней некое
событие, — но оно не принадлежит к сфере реального, референтом текста
выступает в конечном итоге своего рода мираж: текст является не столько
зеркалом, сколько сверкающей зеркальной поверхностью, что в риторической
технике получило неадекватное название
мимесиса, или подражания (imitatio).

        
Само слово «подражание» отсылает к какому-либо эмпирическому факту,
исключает все целиком условное; но в то же время оно предполагает наличие
определенной модели, задающей восприятие этого факта. Текст — это отражение,
но отражение не пассивное; он вписан в диалектический процесс
трансформации.2 Поэтический язык не
является ни проекцией реальности, ни ее описанием, ни повторением; по сути,
он даже не ее комментарий. Он существует отдельно, и все же лишь при его
посредстве мы можем выхватить из быстротекущего потока времени частицу мира,
окружающего нас со всех сторон:3
возможно, именно поэтому современная наука стремится заменить язык
математикой. Средние века, как никакие другие, были
эпохой языка: отдельные «эффекты реальности» возникают здесь из-за
проникновения в текст внешнего мира, который как бы контрабандой
просачивается в его щели, рождая распыленный, состоящий иногда из мельчайших
фрагментов образ, — который в XV-XVI веках, когда эстетика еще не претерпела
глубинных изменений, отливается в «блазоны»
(пример см.: Mary, II, 268). В самом
деле, со временем естественный язык, по мере накопления поэтической
продукции на нем и обогащения его традиций, постепенно становится гибче,
податливее, свободнее по отношению к собственным шаблонам, а потому
оказывается способен вызывать и функционализировать
куда более значительную часть этой «реальности». С такой точки зрения
Средневековье является периодом архаическим: по-настоящему его поэзия имеет
выход только на саму себя. «Мифическое» (в терминах
Греймаса) достигает в ней такого развития, что «практическое»
оказывается

——————————

2
Ср. Schaff, 1968, р.
304-305; 1969, р. 167.

3
Slovsky, 1969, р. 31-48.

117

предельно размытым, зачастую едва различимым.1
Гуго Сен-Викторский
в своем «Дидаскалионе» кладет в основу любой
художественной операции талант художника, практику и
disciplina, то есть канон — но не реальность.
Произведение «представляет» нечто лишь в том смысле, в каком мы употребляем
это слово применительно к театральной постановке. Идея
мимесиса повседневной реальности в ее
социально-экономических аспектах чужда Средневековью, а быть может, и всей
европейской культуре до XIX века.

         
Подражание — это всего лишь категория искусства, принадлежащая к особой
системе ценностей. Оно обладает собственной правдивостью, связанной с
«фигурой» текста, и является его неотъемлемой
составляющей.2 Оно определяет его когнитивный аспект — но
в своем собственном плане, создавая из натяжения между денотативными и
коннотативными функциями некое объединенное
значение, не имеющее никаких аналогий в практическом
языке.3 Именно в этом смысле
следует понимать заверения в правдивости, во множестве рассеянные по
средневековым текстам, начиная с древних «Страстей» X века:

Hora
vos dic
vera
raizun…

(«Говорю вам теперь истинную правду…») Иногда они звучат совершенно
недвусмысленно, как у Ришара де
Фурниваля: «car
quant on
ot i.
romans lire,
on entent
les aventures
aussi com
l’on les
veïst en
présent.
Et
puis с’on fait
present de chu ki
est trespassé, par
ces li
coses, c’est par
painture et par parole…»
(«ибо, слушая чтение романа, мы слышим и
понимаем приключения так, словно видели их воочию.
И… таким образом делаем мы прошлое настоящим,
посредством изображения и слова»). Референтом
текста является некая истина, отличная от реальности, и единственной
гарантией которой служит поэтическое слово. Авторитет поэзии не подлежит
обсуждению. Отсюда — уже отмеченная нами тенденция: поэзия вырастает на
поэзии как на наиболее прочной референтивной
опоре.

—————————

1
Greimas, 1966а, р. 125.

2
Morawsky, 1970.

3
Colish, 1968, p. 343.